Любимые стихи

[Кaтрин]

девочки... я так люблю Екатерину Горбовскую с юношеских лет!..

(пишу на память, в знаках препинания не уверена)

Когда бездумно пророчит лето,
А человеку - шестнадцать лет,
И столько веры в свои победы
И в то, что Бога на свете нет!
И вечер теплый, и ветер южный,
И окрыляет избыток сил.
И очень важно, и очень нужно,
Чтоб кто-то бережно объяснил,
Что жизнь проходит, меняет краски,
То зацелует, то отомстит.
Не все то горе, где нету счастья,
Не все то золото, что блестит.
Что в мире много таких вопросов,
Где не ответишь начистоту,
Что резать вены - еще не способ
Свою доказывать правоту.

***

Как и все другие вечера,
Этот вечер в восемь начинался.
В девять ты сказал: "Ну, мне пора..."
И опять до полночи остался.
И опять я жарила омлет,
И опять его пересолила,
И опять несла какой-то бред,
Думая, что весело шутила.
А потом махала вслед рукой...
Неужели я была такой?

***

Очи чёрные,
Очень чёрные, -
Это чёрт его знает что...
А я слышала, к вам в гримёрную
Ходит женщина. Это кто?
Очи чёрные,
Очень чёрные,
Слишком чёрные, так нельзя.
Тяжело, когда смотрят в сторону,
Невозможно, когда в глаза:
Мысли кружатся беспризорные,
Жарко делается в пальто...
Очи чёрные,
Очень чёрные, -
Просто чёрт его знает что...

***

Светит солнце. Или месяц.
Или вовсе ничего.
А всего-то восемь-десять
Дней, как знаю я его.

И лица его не помню.
Где мне было рассмотреть!
Я глядеть старалась томно,
Мне хотелось зареветь.

Плыл туман перед глазами,
А с ресниц валилась тушь.
Я сказать решила маме,
А она смеялась: "Чушь".


Когда-то я больше стихов знала... забыла уже))

[Севeрина]

Один из любимых поэтов - Саша Черный

Мой роман

Кто любит прачку, кто любит маркизу,
    У каждого свой дурман,—
А я люблю консьержкину Лизу,
    У нас — осенний роман.

Пусть Лиза в квартале слывет недотрогой,—
    Смешна любовь напоказ!
Но все ж тайком от матери строгой
    Она прибегает не раз.

Свою мандолину снимаю со стенки,
    Кручу залихватски ус...
Я отдал ей все: портрет Короленки
    И нитку зеленых бус.

Тихонько-тихонько, прижавшись друг к другу,
    Грызем соленый миндаль.
Нам ветер играет ноябрьскую фугу,
    Нас греет русская шаль.

А Лизин кот, прокравшись за нею,
    Обходит и нюхает пол.
И вдруг, насмешливо выгнувши шею,
    Садится пред нами на стол.

Каминный кактус к нам тянет колючки,
    И чайник ворчит, как шмель...
У Лизы чудесные теплые ручки
    И в каждом глазу — газель.

Для нас уже нет двадцатого века,
    И прошлого нам не жаль:
Мы два Робинзона, мы два человека,
    Грызущие тихо миндаль.

Но вот в передней скрипят половицы,
    Раскрылась створка дверей...
И Лиза уходит, потупив ресницы,
    За матерью строгой своей.

На старом столе перевернуты книги,
    Платочек лежит на полу.
На шляпе валяются липкие фиги,
    И стул опрокинут в углу.
   
Для ясности, после ее ухода,
    Я все-таки должен сказать,
Что Лизе — три с половиною года...
    Зачем нам правду скрывать?

[Севeрина]

Он же:

Пробуждение весны

Вчера мой кот взглянул на календарь
И хвост трубою поднял моментально,
Потом подрал на лестницу, как встарь,
И завопил тепло и вакханально:
   «Весенний брак! Гражданский брак!
   Спешите, кошки, на чердак...»

И кактус мой — о, чудо из чудес! —
Залитый чаем и кофейной гущей,
Как новый Лазарь, взял да и воскрес
И с каждым днем прет из земли всё пуще.
   Зеленый шум... Я поражен:
   «Как много дум наводит он!»

Уже с панелей смерзшуюся грязь,
Ругаясь, скалывают дворники лихие,
Уже ко мне забрел сегодня «князь»,
Взял теплый шарф и лыжи беговые...
   «Весна, весна! — пою, как бард,—
   Несите зимний хлам в ломбард».

Сияет солнышко. Ей-богу, ничего!
Весенняя лазурь спугнула дым и копоть,
Мороз уже не щиплет никого,
Но многим нечего, как и зимою, лопать...
   Деревья ждут... Гниет вода,
   И пьяных больше, чем всегда.

Создатель мой! Спасибо за весну! —
Я думал, что она не возвратится,—
Но... дай сбежать в лесную тишину
От злобы дня, холеры и столицы!
   Весенний ветер за дверьми...
   В кого б влюбиться, черт возьми!

[Струна]

Ну а я о своем))) продолжу... :2funny: :) :smitten: :-D

Тяжко жить на свете мелкому бутузу:
Шлепают по попе, щекотЯт за пузо,
Отбирают вилки, утирают сопли,
Надевают боты, чтоб ногами топал,
Кормят манной кашей, на горшок сажают...
И, похоже, вовсе, нас не уважают -
Не берут на ручки (десять кил всего-то)
Убегают рано утром на работу,
Не дают компьютер за шнуры полапать...
...Вот сейчас я сморщусь, и КА-А-АК БУДУ ПЛАКАТЬ!!!!!



Тяжко жить на свете молодой мамаше:
Деть не хочет кушать вкусной манной каши,
Будит среди ночи, разбивает чашки,
Треплет на кусочки важные бумажки,
Обрывает шторы, тянет в рот таблетки
А вчера свалился на пол с табуретки!
Целый день играет, сыт, одет, напоен,
И при этом вечно чем-то недоволен!
...Кто там сеет в кухне геркулеса хлопья?!
Вот сейчас КАК РЯВКНУ, И КА-А-АК ДАМ ПО ПОПЕ

[Струна]

МАТЬ
У ней счастливей не было лица:
Пошел сынишка! Женщина готова
Рассказывать об этом без конца,
И только о самой себе ни слова.

А было так: он что-то лепеча,
Поднялся вдруг, качаясь от волненья,
И две её руки, как два луча
Ему определили направленье

И страх его растаял неспроста,
Когда он зашагал, круша преграды
Ведь две её руки, как два щита
Все это время находились рядом.

И он прошел от стула до стола,
Хоть пол шатало, будто на причале
Ведь две её руки, как два крыла
Парили над сыновьими плечами

Наступит время - сын через порог.
За встречами - отъезды и разлуки.
Но у начала всех его дорог,
опять её протянутые руки.
Юрий Воронов

[Королева-Мать]

Струна, что то я сегодня слабонервная..какая то..прям до слез.
Спасибо что написала

[Пеппи Длинныйчулок]

Мяукну / Маравина Юлия
Мяукну снам. Луна игрива: беспечно яркая сегодня
И шарит едкими лучами, прямые чертит половицы.
Сиамской кошкой прыгну в небо. В нём южный ветер- ловкий сводня
Прошепчет мне, как заговорщик: "Иди ж к нему, коль так не спится".
Я буду красться тихо- тихо, минуя сонный подоконник,
Скользну я тенью устремлённой, гонимой прочь полоской света,
Не смея сны твои нарушить, трактуя их, запрячу в сонник
Своих зрачков, переплетая, рождая добрые приметы.
Свернусь клубком в локте на сгибе и буду слушать, как ты дышишь,
Обронишь мне, быть может, имя - усмешкой губ шепча, взывая.
Уткнусь в пульсирующий узел, на тёплой шее, тут- повыше,
Он пахнет счастьем... Быстротечны часы. В окне маячит злая
Заря. С горчинкой сожаленья, я выгну спину ритуально,
Родной твой запах напоследок запомню памятью горячей.
Ко мне на хвост присел твой ангел- вдвоём покинем быстро спальню.
А в кадре утреннем оконном уводит снег следы кошачьи...

[Аидик]

Тихо летят паутинные нити.
Солнце горит на оконном стекле...
Что-то я делал не так?
Извините:
жил я впервые
на этой Земле.
Я ее только теперь ощущаю.
К ней припадаю.
И ею клянусь.
И по-другому прожить обещаю,
если вернусь...
Но ведь я
не вернусь.


Р. Рождественский (из последних стихов)

Вспоминает дочка доброго человека, поэта Роберта Рождественского:
«Когда папы не стало, мама нашла у него на столе телеграмму: «ДОБРАЛСЯ БЛАГОПОЛУЧНО. ЗДЕСЬ ХОРОШО. Я вас очень люблю».

[Струна]

Я любила твой смех, твой голос.
Я за душу твою боролась.
А душа – то была чужою,
А душа – то была со ржою.

Но твердила любовь: «Так что же?
Эту ржавчину уничтожу!»
Были бури, и были штили.
Ах, какие пожары были!

Только вот ведь какое дело-
В том огне я одна горела:
Ржа навеки осталась ржою,
А чужая душа – чужою…
(Ю. Друнина)

[Струна]

Я все грущу, смотрю во тьму ночную:
Чужое небо, где не счесть сегодня звезд.
В себя впущу я эту ночь святую,
И мне, наверное, вновь не спрятать слез.
Я так ждала, что жизнь настанет лучше,
Я так мечтала – скоро боль уйдет.
Но с каждой ночью чувствую я глубже
Тоску мою, что снова сердце жжет.
Ты знаешь, ведь я раньше не умела
Ценить минуты наших лучших дней,
Где вольно я, как птица в небе пела,
Смеясь душой в кругу своих друзей.
Где были мы вдвоем всегда и всюду,
Делили вместе боль чужих обид,
Как доверяли тайны мы друг другу
И плакали, обнявшись, мы навзрыд.
Но если только пела в сердце радость-
Её делили щедро на двоих,
И в те минуты нам с тобой казалось,
Что нет людей счастливей нас самих.
Ведь говорят, что лучшая подруга
Порой собой заменит целый свет.
И вот сейчас в душе моей зима и вьюга,
Когда тебя со мною рядом нет…
И в сердце мне чего-то не хватает,
И грусть моя сгущается в крови,
И тихо за слезой слеза стекает
О самой верной дружеской любви…

[Катюффа]

А я очень люблю Ольгу Берггольц

Я тайно и горько ревную,
умую думу тая:
тебе бы, наверно, иную -
светлей и отрадней, чем я...

За мною такие утраты
и столько любимых могил!
Пред ними я так виновата,
что если б ты знал - не простил.
Я стала так редко смеяться,
так злобно порою шутить,
что люди со мною боятся
о счастье своем говорить.
Недаром во время беседы,
смолкая, глаза отвожу,
как будто по тайному следу
далеко одна ухожу.
Туда, где ни мрака, ни света -
сырая рассветная дрожь...
И ты окликаешь: "Ну, где ты?"
О, знал бы, откуда зовешь!
Еще ты не знаешь, что будут
такие минуты, когда
тебе не откликнусь оттуда,
назад не вернусь никогда.

Я тайно и горько ревную,
но ты погоди - не покинь.
Тебе бы меня, но иную,
не знавшую этих пустынь:
до этого смертного лета,
когда повстречалися мы,
до горестной славы, до этой
полсердца отнявшей зимы.

Подумать - и точно осколок,
горя, шевельнется в груди...
Я стану простой и веселой -
тверди ж мне, что любишь, тверди!

ОБЕЩАНИЕ
...Я недругов смертью своей не утешу,
чтоб в лживых слезах захлебнуться могли.
Не вбит еще крюк, на котором повешусь.
Не скован. Не вырыт рудой из земли.
Я встану над жизнью бездонной своею,
над страхом ее, над железной тоскою...
Я знаю о многом. Я помню. Я смею.
Я тоже чего-нибудь страшного стою...

ОНА
В своей бессовестной и жалкой низости,
Она как пыль сера, как прах земной.
И умираю я от этой близости,
От неразрывности ее со мной.

Она шершавая, она колючая,
Она холодная, она змея.
Меня изранила противно-жгучая
Ее коленчатая чешуя.

О, если б острое почуял жало я!
Неповоротлива, тупа, тиха.
Такая тяжкая, такая вялая,
И нет к ней доступа - она глуха.

Своими кольцами она, упорная,
Ко мне ласкается, меня душа.
И эта мертвая, и эта черная,
И эта страшная - моя душа!

[АннАмалия]

". . . . . Милый дом. . . . "

Мы любим дом, где любят нас.

Пускай он сыр, пускай он душен.

Но лишь бы теплое радушье,

Цвело в окне, хозяйских глаз.

И на любой мудренной карте,

Мы этот странный дом найдем,

Где равно - в декабре, иль в марте,

Встречают радостным лицом!

[АннАмалия]

Э. Асадов


Я могу тебя очень ждать,
Долго-долго и верно-верно,
И ночами могу не спать
Год, и два, и всю жизнь, наверно!

Пусть листочки календаря
Облетят, как листва у сада,
Только знать бы, что все не зря,
Что тебе это вправду надо!

Я могу за тобой идти
По чащобам и перелазам,
По пескам, без дорог почти,
По горам, по любому пути,
Где и черт не бывал ни разу!

Все пройду, никого не коря,
Одолею любые тревоги,
Только знать бы, что все не зря,
Что потом не предашь в дороге.

Я могу для тебя отдать
Все, что есть у меня и будет.
Я могу за тебя принять
Горечь злейших на свете судеб.

Буду счастьем считать, даря
Целый мир тебе ежечасно.
Только знать бы, что все не зря,
Что люблю тебя не напрасно!

[АннАмалия]

стих про пятницу:


Злыми буднями время катится
И пускай мне удача не прет,
Обязательно будет пятница
И никто ее не отберет

Телевизор мне врет старательно,
Лишь один календарь не соврет
Будет пятница обязательно
И никто ее не отберет.

Наколю я огурчик на вилочку
И на стол, словно на пьедестал,
Я как статую ставлю бутылочку
Замечательной фирмы "Кристалл".

И пускай твердят, что я пьяница,
И пускай несут прочий вздор;
Обязательно будет пятница,
Всем начальникам наперекор:

На чужой беде руки греете,
Аппетит мне ваш не унять. . .
Вы у нас отнять ВСЕ сумеете,
ТОЛЬКО ПЯТНИЦУ НЕ ОТНЯТЬ!!!!!!!

[Струна]

Ушел… Спустилось небо ниже,
На крышу сели провода.
Ушел… И вот уже не слышно
Шагов твоих издалека.
Ушел… Повис туман устало
На телефонных проводах.
Ушел… А я еще не знала,
Что так уходят навсегда.