Наринэ АбгарянСын уехал с друзьями. На неделю. В Калининград. Представляли, как прилетают туда, а в номере их поджидают мамы — каждая с кастрюлей борща. И смеются, аж лбами стукаются, балбесы.
Я слушала и тихо радовалась, что не одна такая. Что мир полнится ненормальными мамами девочек и мальчиков, готовых лететь на край света по первому зову ребёнка.
Рассказала им в дорогу поучительную историю.
Знакомая Маринки отдыхала в санатории. Однажды туда приехал государственный ансамбль танца Армении. Знакомая ничтоже сумняшеся закрутила роман с красавцем-танцором. Звонила матери, хвастала подробностями.
— Таня, зачем тебе этот армян? Не дай бог ещё родишь от него усатого ребёнка! — ужасалась мать.
— Пусть! — пожимала плечом легкомысленная дочь.
— А Диме что скажем?
— Скажем, что ребёнок в прадеда пошёл. Мам, если надо будет, подтверди, что твой дед был армянином!
Спустя девять месяцев Таня родила мальчика со вполне среднерусскими чертами лица. «Нормальный православный ребёнок, — обрадовалась бабушка, но на всякий случай предупредила зятя, — ты имей в виду, что дед мой был армян!»
Назвали мальчика Гошей. Таня растила его одна, потому что с Димой они всё-таки разбежались. Ушёл к другой, воровато пряча глаза. Таня его великодушно отпустила.
— И что в этой истории поучительного? — удивились отбывающие в Калининград товарищи.
— А то, — продолжала я, — что когда Гоша пошёл в садик, Таня бросила свой проектный институт и устроилась туда нянечкой. И однажды побила папу мальчика, который поставил Гоше фингал. Скакалкой и немножко альбомом для рисования, толстым. А в другой раз чуть не вырвала кадык прохожему, посмевшему сделать замечание её шебутному сыну.
Когда Гоша пошёл в школу, она провожала его и встречала после уроков. С бутербродом и яблоком, чтобы сын не возвращался домой голодным. В пятом классе Гоша взбунтовался, и Таня решила немного ослабить вожжи. Конечно, отпускать его в страшный кусачий город она не могла, потому выпроваживала теперь из квартиры и кралась следом, а чтобы не попадаться вертлявому сыну на глаза, пряталась в сугробы и заросли кусачей флоры. Самым трудным в деле слежки было оказаться дома раньше сына. Спасал Таню аварийный выход — пока Гоша поджидал лифт, она взлетала по лестнице на свой четвёртый этаж. Первое время заставляла сына ждать под дверью, но потом наловчилась переодеваться в домашнее до того, как он примется стучаться телом в дверь.
Не обходилось без курьёзов. Однажды Гоша оставил в раздевалке сменную обувь — лень было тащить. Каково же было его изумление, когда, вернувшись из школы, он обнаружил её дома. Просто Таня, не увидев в руках сына мешок со сменкой, метнулась в школу и забрала его из раздевалки. Пришлось ей клясться Гоше, что он забыл сменку дома. Гоша ходил до вечера задумчивый, только губами беззвучно шевелил. Потом, слава богу, забыл, и Таня вздохнула с облегчением.
В девятом классе Гоша влюбился. В Олю, у которой мама мещанка с булатными зубами и бешеной химией. В десятом — в Зину, у которой отец пьяница и матерщинник. Безусловно, такие девочки были ему не парой, потому что первая, что вторая любовь заглохли под канонаду едких Таниных комментариев. В институте Гоша влюблялся три раза, и все три раза расставался со своими пассиями после партизанской войны, затеянной матерью. Зато потом женился чуть ли не на первой встречной. У которой мать мещанка с булатными зубами, отец — пьяница и матерщинник, один брат нечёсаный рокер, а другой — вор-рецидивист. И началась у Тани совершенно новая, насыщенная жизнь — вся в крупномасштабных военных действиях, проходящих, кстати, с переменным для неё успехом. Потому что невестка оказалась не промах, и сдаваться просто так не собиралась. Таким вот нехитрым способом Гоша решил проблему гиперопеки.
— Это поучительная история для вас или для нас? — осторожно поинтересовались юноши.
— Для всех! — рявкнула я. — Ваши матери, чай, по кустам за вами не крались и на девочек ваших не наговаривали, так?
— Так!
— В Калининград молча отпустили и денег ещё с собой дали. А вы издеваетесь и кастрюлями с борщами обзываетесь!
— Это мы любя! Честное слово!
Отчалили. Всю неделю была как на гвоздях, но чаще одного короткого звонка или одной смски в день себе не позволяла. Вчера благополучно вернулись — загорелые, довольные.
— Ну что, — спрашиваю с ехидцей у сына, — видишь? Я тебя даже не беспокоила.
— Ты-то не беспокоила, а вот папа! — хмыкнул он.
— Чего папа?
— Пять раз на дню названивал. И по вотсапу доставал!
— По вотсапу??? Он что, от испуга научился чего-то там из интернета скачивать?
Смеялись, аж лбами стукались.
Это была запись клинической мамы, победившей в себе параноика. Очередь теперь за папой.
Женя Мартынов 19:14
→ Промышленный маслопресс х... 0 /О сайте, форуме
